Тарту с перечнем обязательных красот – терракотовой готикой Яановской церкви, ампиром университета, забавными памятниками, деревянной резьбой исторических предместий – остается позади.
Историческое ядро еще не перетекло ни в лабиринт «панелек», ни в район современной индивидуальной застройки: классическая окраина, царство заборов, палисадников и зданий, которые принято называть «внестилевыми».
Почти на самой границе района Карлова и района Ропка – трехэтажный корпус, увенчанный массивным четвертым этажом, высокие окна которых указывают на актовый зал. Над входом – надпись: Forseliuse kool – Школа Форселиуса.
По меркам своего времени – а вся биография Бенгта Готфрида Форселиуса укладывается в три десятилетия второй половины XVII века – тот, чьим именем наречена в наши дни школа, родился за тридевять земель от Тарту.
Сын пастора из прихода Харью-Мадизе, территориально относящегося не к Лифляндии, а к Эстляндии, он учился в таллиннской гимназии, а после – поступил в Виттенбергский университет: не на теологию, как можно было бы ожидать, а на юриспруденцию.
Правоведом или практикующим юристом Форселиус, однако, не стал. Без защиты диссертации, он вернулся в родные края – и, вместе с пастором из деревни Ристи в полусотни километров от Таллинна, основал школу для обучения крестьянских детей.
До этого момента в биографии молодого человека нет ничего особенное. Дальше начинается неожиданное: недоучившийся юрист отправляется в соседнюю провинцию, основывает там учительскую семинарию и едва ли не единолично преподает в ней.
Популярное представление нуждается в уточнении: и училище для подготовки преподавателей для крестьянских школ Форселиус не основывал, и единственным педагогом в нем отнюдь не был, да и семинарией оно, собственно, не называлось.
Идея начать подготовку учителей для приходских школ принадлежала, видимо, суперинтенданту Иоганну Фишеру – главе лютеранской церкви Лифляндии. Он же выделил для проведения занятий помещения Епикопской мызы близь Тарту.
Кто рекомендовал ему Форселиуса в качестве руководителя училища – сказать затруднительно. Возможно – старший брат Бенгта Готфрида, состоявший настоятелем церковного прихода в Пыльтсамаа. Но выбор был сделан верный.
Нет никаких свидетельств, по какой методике преподавал Форселиус, а главное – где он обучался ей. Однако результат деятельности был налицо: за два курса его ученики свободно осваивали премудрости чтения, письма, счета.
И не просто осваивали – были способны передавать свои знания другим, быть учителями в церковно-приходских школах, которые, словно грибы после дождя, стали вдруг расти и множиться как в Лифляндии, так и в Эстляндии.
Подумать только: к концу жизни Форселиуса – а погиб он, не достигнув и тридцатилетия, на пути из Стокгольма, в водах Балтики в 1688 году – в южной Эстонии было уже 38 крестьянских школ, а в северной еще 8.
* * *
В романе Яана Кросся «Парни из гимназии Викмана» есть эпизод: плывущие в Швецию герои мечтают, какой могла бы быть Эстония, просуществуй семинария на Епископской мызе не четыре года, а дольше.
Пускай даже не сорок лет – хотя бы двадцать: Форселиус вполне мог руководить учебным заведением и перешагнув порог пятидесятилетия. Его питомцы понесли бы грамотность крестьянам, национальное пробуждение настало бы на век раньше…
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Обрушившийся в конце XVII века на территорию балтийских провинций Швеции великий голод изрядно проредил крестьянское население. Затем загрохотали пушки Северной войны.
Борьба за владение побережьем Балтики стерла с лица земли не только средневековый Тарту и постройки Епископской мызы – разрушила только-только начавшуюся складываться под руководством Форселиуса сеть начальных школ для детей хуторян.
Наивным было бы искать в ее кратком существовании залог рекордной грамотности населения, продемонстрированной жителями Эстляндской и Лифляндской губерний два века спустя: по данным всероссийской переписи читать тут умели 97% жителей.
Но начинание руководителя семинарии не сгинуло втуне: по крайней мере, один из ее учеников, питомец Форселиуса, таланты которого он возил демонстрировать шведскому королю, возглавлял приходскую школу и после перехода Эстонии под скипетр Петра.
Другое дело, что сама личность Форселиуса оказалась на долгий период несправедливо позабыта: вновь интересоваться им и его успехами в области народного просвещения всерьез начали едва ли только не во второй трети XX столетия.
Собственно, и само выстроенное в 1957 году на окраине Тарту школьное здание стало носить имя Форселиуса только в 1997 году. Тогда же имя народного просветителя получила соседняя улица, а затем – и ближайший парк.
В парке шумят липы. С незапамятных пор их высаживали у стен церквей и церковных пасторатов: считалось, что также целеустремленно, как пчелы на липовый цвет, прихожане должны тянуться в дом молитвы.
А в школу имени Форселиуса – расположенную, кстати, неподалеку от того места, где три с лишним века тому назад располагалось возглавляемая им семинария – каждую осень стекаются новые и новые ученики.
Так что даже если всем планам педагога не удалось оказаться реализованным за годы его оказавшейся столь краткой жизни в полной мере, он, глядя в день сегодняшний, был бы наверняка счастлив.
Текст и фото: Йозеф Кац
Материал подготовлен в рамках летнего Медийного марафона «Гражданские журналисты — для СМИ».
