Синди – даром, что в его окрестностях обнаружено едва ли не старейшее поселение людей на территории современной Эстонской Республики – к числу исторических городов не относится.
Туристам – если они доезжают туда – как правило, предлагают ознакомиться с комплексом фабричных зданий конца XIX века, постройками 1920-ых годов да ратушей в духе функционализма.
Даже местные жители, пожалуй, не сразу и вспомнят, что городок этот, возникший как слобода при текстильной мануфактуре, примечателен для истории не только промышленности, но и педагогики.
А между тем, в самом центре его, расположены сразу два здания, — одно деревянное, небольшое, другое – кирпичное, попредставительнее, не лишенное импозантности – которые с этой точки зрения имеют несомненную ценность.
Первой ассоциацией к притягательному «министерская» будет, вероятно, слово «должность». Равно как и производные от него министерское кресло и министерский портфель.
Гурман старшего поколения, возможно, вспомнит об аппетитном шницеле по-министерски. А вот словосочетание «министерская школа» поставит современного человека в тупик.
Что бы это, в самом деле значило? Школа, в которой готовят специалистов-администраторов для работы в министерствах? А может – элитарное учебное заведение, где учатся дети министров?
Оба предположения окажутся в корне неверными. И на госслужащего высшего звена выучиться в министерской школе было невозможно, и к закрытым пансионам для отпрысков знати они отношения не имели.
Министерские школы предназначались не для представителей привилегированных и зажиточных семейств. Совсем наоборот: обучение в них было бесплатным – все расходы покрывались из бюджета Министерства народного просвещения.
Так, по крайней мере, предполагалось в циркуляре, выпущенном в 1869 году. И хотя на практике, случалось, оплачивать функционирование подобных школ приходилось местным властям, официально они по-прежнему именовались министерскими.
Прежде всего, потому, что учебная программа и весь педагогический процесс в них регулировались распоряжением общегосударственного Министерства народного просвещения: это был первый шаг на пути к единой стандартной школе.
Региональные различия, конечно, тоже имелись. Так, например, в зависимости от места расположения школы, Закон божий мог преподавать не обязательно православный, а католический или лютеранский священник.
Языком преподавания, соответственно, был общегосударственный – русский. Родной язык школьников, опять-таки, в зависимости от региона, преподавался в качестве предмета «по желанию».
И еще одна деталь: раз в день ученикам министерских школ полагалось бесплатное горячее питание. Кстати, об этом мечтательно упоминает и один из героев «Весны» Оскара Лутса.
* * *
Самая первая, кистерская, школа в Синди заработала, видимо после Северной войны, в 1832 году здесь начали обучать грамоте детей фабричных мастеров – поначалу сплошь немцев.
Министерская школа была основана ровно через пятьдесят пять лет – в 1887-м, став первым подобным учебным заведением на территории нынешней Эстонии, и второй – в Балтийских губерниях.
Поначалу владельцы мануфактуры решили разместить ее в старом здании заводоуправления – двухэтажной деревянной постройке середины XIX столетия, вскоре ставшей для школы тесноватой.
В 1893 году учебное заведение было переведено в прежнюю рабочую казарму, что тоже было изначально временным решением. Наконец, еще через восемь лет школа смогла отметить новоселье в собственном доме.
Выстроенное из красного кирпича здание было одним из самых примечательных зданий фабричной слободы. Да что там слободы – его облик был достоин не то, что ближайшего Пярну – такой и в центре Таллинна не затерялся бы.
Просторные классные помещения, актовый зал, столовая, спальни для иногородних учеников – всему нашлось тут место. Кроме того, в кирпичном корпусе расположилась лютеранская церковь и детский сад.
Современники отмечали специально оборудованное помещение для занятий музыкой: в школе имелся собственный духовой оркестр из сорока человек – его выступления охотно посещались местным людом.
Символично, что возведена школа была на месте снесенной корчмы: борьба с питейными заведениями, как источниками едва ли не всех социальных зол, была в ту пору в народе сверхпопулярна.
* * *
В адрес министерских школ с начала 1920-ых годов нет-нет, да и звучали упреки: дескать, образование в них было слишком регламентированным, казенным. Да и эстонский язык преподавался в них зачастую формально.
У подобных обвинений были, пожалуй, основания. Особенно – применительно к периоду пресловутой «русификации». Или, выражаясь официозным языком своей эпохи «политики обрусения инородцев».
Но вклад 90 работавших в Эстонии к 1913 году министерских школ не исчерпывается негативом. Для сотен юношей и девушек их пятилетний курс стал трамплином в гимназии и университеты.
Школа в Синди из этих девяти десятков – старейшая. Существующая, уже под иным названием и в другом, современном, формате, и по сей день. За что ей полагается только благодарность.
Текст и фото: Йозеф Кац
Материал подготовлен в рамках летнего Медийного марафона «Гражданские журналисты — для СМИ».
